У
льяна Ангелевская
—
певица, актриса, му
зыкант, творчество ко
торой расцвечивает
петербургское небо
красками русского фольклора,
французского шансона, ста
ринных английских и итальян
ских средневековых баллад,
песнями
Александра Вертин
ского
и
Булата Окуджавы
,
а также собственными песня
ми в стилистике бард рок.
Однажды она сказала себе,
что не сможет жить без музыки.
И музыка ответила ей взаимно
стью, закружив в своём безу
держном отчаянном танце.
Ульяна поделилась с жур
налом
«Петербургский Му
зыкант»
своими мыслями
о любви, творчестве, жизни, ну,
и, конечно же, о мечтах…
— Ульяна, почему вы вы
брали именно музыку в каче
стве своего пути? Ведь есть
много других прекрасных
профессий...
— Я достаточно поздно
осознала, что хочу посвятить
свою жизнь искусству —ближе
к 30 годам. Пела тогда в Театре
Музыки и Поэзии у
Лены Кам
буровой
, и как то к нам при
ехала из Америки друг и сорат
ник Лены
Лариса Критская
.
Отчётливо помню, как в од
ной из бесед она сказала, ад
ресуясь ко всем нам, камбу
ровцам: «Вы должны со всей
честностью и откровенностью
ответить сами себе на один во
прос: «Могу я жить без песни,
без искусства или нет?». Если
ответ будет положительным, не
идите этой дорогой. Она слиш
ком трудна и неподъёмна для
людей, не влюблённых отчаян
но в своё дело, не готовых ради
него жертвовать многим и мно
гим. Даже если у вас есть не
большой талант, можно вполне
оставить песню на уровне хоб
би, увлечения. Это тоже прине
сёт немало радости вам и ок
ружающим. Но не нужно делать
это профессией».
Так вот, я задала себе этот
вопрос и ответила на него в со
ответствии со всей своей даль
нейшей жизнью.
Есть и еще один ответ. Я чу
довищно ленива, чтобы зани
маться чем то, не приносящим
мне радости и удовлетворения,
поэтому волей неволей при
шлось делать это професси
ей... Шучу.
— Что сейчас составляет
основу вашего творчества?
— Песни,
безусловно…
Разные, как и мои настроения,
чужие и свои.
— А какое направление
в песне ближе всего вашей
душе, самому сокровенному
в ней?
— Они все близкие, люби
мые и дорогие — и француз
ский шансон, и романсы, и ду
ховные стихи, не говоря о моих
собственных произведениях,
которые вообще подкожные
и внутривенные. Не хочу их ни
выделять, ни разделять…
— У вас достаточно бога
тый и разнообразный мате
риал, причём он богат, в том
числе, и на эмоции... Как
протекает процесс восста
новления?
— Отдых в кругу близких
друзей, чтение книг, ванна
с ароматическими маслами,
поездки на природу, к Фин
скому — это в Питере. Есть
ещё моя деревушка под Сузда
лем, которая выхаживает меня
в конце сезона. Мои поля
и луга. Ложишься в траву —
и земля возвращает тебе силу
и простоту.
— Есть ли традиция до
или после выступления?
— Ох... Есть одна. После,
разумеется. Приятная компа
ния и рюмка хорошего коньяка.
Граммов 50, не больше.
Читала как то у Вертинско
го в мемуарах, что он тоже
предпочитал коньяк всем ос
тальным напиткам, особенно
после концертов. Не знаю, ра
доваться или огорчаться тако
му сходству вкусов…
— С какими мыслями вы
ходите на сцену и встаёте
в луч софита?
— Выхожу с мыслями быть
естественной и просто жить.
Делиться важным с публикой,
играть с ней, взаимодейство
вать и всё же быть немного от
странённой в проживании сво
их сценических историй. Мне
так интереснее вовлекать их
в процесс…
На самом деле, я адски
волнуюсь каждый раз перед
выходом, до тошноты. Но дру
гих способов преодолевать
волнение просто нет. Выхо
дишь и работаешь.
— Квартирник или кон
церт — что ближе? Почему?
— Это две совершенно
разные формы взаимодейст
вия со зрителем...
На квартирнике он близко,
совсем рядом, дышит, тесное
общение, иногда даже слиш
ком тесное... Но в этом есть
своё обаяние, особого рода
кайф. И совсем другой он на
концертах, где люди вне преде
лов сцены, «где то там». Ты не
видишь их почти, но чувству
ешь кожей… Можно выстраи
вать образы с помощью рук,
пластики. Можно быть более
откровенным, используя мас
ки, как это ни парадоксально
звучит.
Квартирник — это всегда
лирика, интимность. Концерт—
масштабнее внешне, ярче,
громче. Но тот же трепет внут
ри. Так что люблю одинаково
и то, и другое.
—Были ли на протяжении
вашего творческого пути
музыкальные искания, тер
зания?
— Конечно, как и у любого
артиста… Они и сейчас про
должаются периодически.
Иногда мне кажется, что
я слишком разбрасываюсь
и правильнее было бы идти
в одном единственном вы
бранном направлении. Иногда
наоборот — что слишком за
уживаю себя в выборе матери
ала, никак не сделаю еще «15
программ», как мне советуют
многие. Потом прекращаю со
мневаться и иду дальше своим
особенным, ни на кого не похо
жим путём, коим не советую
больше ходить никому. Это я
так своим ученикам говорю, ко
торым вокал и теорию сцены
преподаю.
— Давайте пофилософ
ствуем... По вашему, меня
ет ли музыка человека? Вас
она изменила?
— Да, если это музыка,
совпадающая с моими внут
ренними вибрациями души.
Та или иная музыка, как
и любое искусство, может быть
близка человеку, а может и не
совпадать с ним. К какой то му
зыке он может просто быть не
готов. И вот, если случается ре
зонанс, он быстро усиливается,
благодаря особым проника
ющим свойствам музыки,
и может случиться катарсис…
Который суть очищение и пре
ображение.
Впрочем, это происходит
при общении с любым настоя
щим искусством, будь то ли
тература, музыка, песня, жи
вопись, театр... Собственно,
это и есть призвание искусст
ва — очищать и преображать
души людские, раскрывать
и лечить их…
—Когда берёте в руки ин
струмент, что ощущаете?
—Если это инструмент, сде
ланный с любовью, я чувствую
глубину его и сложность, егожи
вую «душу», с которой можно
общаться, как с человеческой,
посредством звуков слов. Мас
теровые инструменты вообще
чуть ли не говорят. Но оживить
его по настоящему — задача
не из легких… Какой то барьер
есть до сих пор между мной
и инструментом, даже если он
любимый и разыгранный.
На сцену предпочитаю
больше с музыкантами выхо
дить, но иногда, как в случае со
своими песнями, беру в руки
гитару, поскольку это добав
ляет интимности. Или гусли,
когда исполняю старинные ду
ховные стихи и канты, где тре
буется аутентичное звучание
исполнение, а в старину, как
известно, гусляры сами пели.
— Говорят, что инстру
мент — словно человек, у ко
торого тоже бывает разное
настроение. Согласны ли
вы? Если да, то как справля
етесь с инструментом, кото
рый «не хочет» играть?
— В первый раз о таком
слышу. Я так понимаю, что это
перенос на инструмент собст
венных эмоций… Поскольку,
действительно, бывают состо
яния, когда не хочется играть,
пусть даже и надо, и наоборот.
А инструмент всегда рад
и счастлив повзаимодейство
вать с вами. Если он здоров,
конечно. Они тоже болеют, как
люди, простужаются, расклеи
ваются, любят бережное отно
шение к себе.
— А какие еще инст
рументы составляют ваш
музыкальный арсенал? Слы
шала, что кроме гитары
и гуслей вы интересуетесь
укулеле. Расскажите немно
го об этом.
— Укулеле я впервые уви
дела в одном небольшом музы
кальном магазинчике — и влю
билась в эту кроху, похожую на
взрослую гитару. Сейчас мода
на укулеле, многие музыканты
осваивают её, и успешно. Я по
ка не могу похвастаться этим,
инструмента у меня своего нет,
но мечтаю когда нибудь завес
ти и подружиться с ним. Сей
час играю в гостях периодичес
ки, есть у меня пара друзей,
у которых дома живёт это чудо.
Учу аккорды понемногу.
—Есть ли у вас музыкаль
ная мечта? Не просто планы,
а именно мечта... Можете
ею поделиться?
— Если создание собст
венного Театра Драматической
Песни можно назвать музы
кальной мечтой, то вот она!
Беседовала
Евгения МОРОГИНА
Навстречу музыке…
Óëüÿíà Àíãåëåâñêàÿ ìå÷òàåò î ñîçäàíèè
ñîáñòâåííîãî Òåàòðà Äðàìàòè÷åñêîé Ïåñíè
Фото: Belka Rich
Ульяна Ангелевская
РЕКЛАМНЫЙ ОТДЕЛ ЖУРНАЛА
8(921)637−90−32,
